Под что плясали казаки

19 июля, 202020 июля, 2020 Администратор 0 Комментариев

На Дону, Хопре вполне привычными были бубен, трензель, дудки и рыля. А вот цимбалы звучали чаще на юге воронежского Придонья.

Сегодня речь пойдёт не обо всех донских музыкальных инструментах, а только о тех из них, что использовались наиболее часто. К сожалению, они полностью или частично ушли из современного быта казаков.

Бубен, казалось бы, он и есть бубен. Но в старину этот простой ударный инструмент, состоявший из деревянного и металлического ободков, имел маленькие колокольчики или небольшие бубенцы (полые шарики с кусочками металла). К ободкам крепилась не абы какая кожа, а выделанная особым способом, притом использовалась шкура барана или … собаки.

У трензеля только название такое громкое, а по сути, это – треугольник их закалённой стали, подвешенный на кожаный ремешёк. По трензелю ударяли – тренькали – металлической палочкой.

Казак из Усть-Медведицкой станицы (Волгоградская область) Егор Григорьевич Осетров (https://cossack-circle.livejournal.com) уверяет, что бубен и трензель широко используются среди казачества и в наши дни. Вернее, на них играют обычно участники художественной самодеятельности, особенно при исполнении фольклорных песен «под пляс», с хлопками в ладоши.

Третий старинный музыкальный инструмент – это камышовые дудки.

В 1948 году Донская фольклорная экспедиция Института этнографии имени Н.Н. Миклухо-Маклая Академии наук СССР выявила в хуторе Соловьевском Новоанинского района двух стариков-казаков – Георгия Ивановича Котоврасова и Григория Минаевича Емельянова. Они лихо исполнили на камышовых дудках несколько плясовых песен (https://kirill-cheba.livejournal.com ).

Камышовые дудки издревле делали умельцы той же станицы Усть-Медведицкой. По свидетельству Егора Григорьевича Осетрова, и в настоящее время можно встретить казаков, которые не только умело играют на них, но даже изготовляют.

Вообще же дудка состоит из двух пустотелых камышовых трубочек, правая имеет шесть ладов, левая – три. Между собой они соединяются пустотелым рогом быка или коровы. Обычно рог украшали резным орнаментом.

Судя по краеведческим материалам, игроки на камышовых дудках иногда создавали оркестр из семи-восьми инструментов. Между тем, звук у таких дудок довольно сильный сам по себе: игра даже на одной слышна за три-четыре километра.

Кстати, камышовая дудка похожа на «дудку пана» (пан – распутный древнегреческий бог пастушества и скотоводства, козлоподобное существо с дудочкой).

Далее речь пойдёт о донской лире, а, по-простому, – о рыле, которую называли ещё гудком, поскольку сия лира не звучала звонко, а «гудела».

Как следует из «Казачьего словаря-справочник» (сост. Г.В.Губарев), лира донская состоит из полого кузова, струны для неё употребляются из бараньих кишок, притом имеется ручка для вращения, а звучание происходит от щипкового воздействия на те струны; играть на ней надобно вдвоём – музыканту-лирнику (по-донскому, рылешнику) и любому из его добровольных помощников.

Известный советский исследователь культурного донского быта и фольклора А.М. Листопадов в своём труде «Песни донских казаков» (1953) писал:

«Донская лира – инструмент весьма древний, может быть, даже более древний, чем лира малороссийская. Впоследствии размер инструмента малороссов уменьшился настолько, что явилась возможность играть на нём одному, притом не только сидя, но и стоя… Чего совершенно не допускает конструкция донской лиры, оставшаяся почти такой же, какою она была 900-1000 лет назад».

Исследователь Листопадов с увлечением рассказал о казаке ростовского хутора Ясеновского Иване Осиповиче Позднышеве – большом охотнике игры на гудке. Но при этом с сожалением написал:

«Старый гудок Ивана Осиповича, 25 лет назад каким-то образом попавший в соседнюю Усть-Белокалитвенскую станицу, отыскан мною нынешним летом при проезде через неё у молодого казака, очень заинтересовавшегося инструментом, М. Барбаянова… Гудок этот оказался в довольно истерзанном виде…

Из всех известных нам экземпляров этого инструмента некоторая часть их, если не вся половина, в полуразрушенном состоянии. Не на видной и чистой стене их место теперь, а на «палатях» (чердаке), в пыли и паутине».

Так что, донские лиры, которые нередко можно видеть сейчас на казачьих фестивалях и концертах, – это, фактически, облегчённый, «малороссийский» вариант рыли-гудка. Остаётся со вздохом сожаления сказать: слава Богу, что хоть в таком виде старинный инструмент сохранился в казачьей культуре.

В донском селе Журавка Богучарского района Воронежской области, которое было основано в 1761 году казаками Острогожского полка (они переселились с украинской Днепровщины), не один век неотъемлемой частью жизни была игра на цимбалах.

Как рассказывает профессор Воронежской государственной академии искусств Галина Яковлевна Сысоева (http://www.vrnfolk.ru) , вместе с гармонью, а иногда с мандолиной и с бубном, цимбалы составляли основную сельскую музыку и сопровождали все праздники, свадьбы, уличные гуляния.

Исполнялись украинские «Краковяк», «Полька», «Гопак» и русские наигрыши – «Барыня», «Яблочко», «Цыганочка», «Светит месяц», «Коробейники»…

Увы, цимбальная традиция практически угасла, хотя ещё в 80-е годы XX века даже в районном центре – Богучаре – на свадьбы обязательно приглашали цимбалиста. И кого же?

Большую популярность и всеобщее уважение имел цимбалист, чьи казаки-предки жили в Сумской области, – Михаил Иванович Богодухов, 1934 года рождения.

Его струнные цимбалы, сохранившиеся в семье до сих пор, довольно крупные: 16 рядов струн, 2 подставки, справа – басовая; слева – голосовая. Кстати, М.И. Богодухов играл на инструменте, который достался ему от отца – Ивана Тихоновича, 1885 года рождения, от него же он учился и мастерству игры, хотя в селе были и другие исполнители.

Заметьте, Михаил Иванович Богодухов играл на свадьбах и праздниках в качестве приглашенного музыканта с разными партнёрами – гармонистами, баянистами, игроками на мандолине. Он выступал в Москве – в Российской академии музыки имени Гнесиных, в Воронежской филармонии, принимал участие в областных фольклорных фестивалях, концертах местного и районного Домов культуры.

А любимой песней М.И. Богодухова была «Йихав козак за Дунай». Специфическом местным наигрышем можно считать польку, которую Михаил Иванович называл «Донской полькой».

Увы, казачье-украинская традиция игры на цимбалах в воронежском Придонье практически никем не записывалась. Лишь в 2009 году игра М.И. Богодухова была зафиксирована в стационарных условиях собирателем фольклора Г.Я. Сысоевой. Причём, цимбалист играл вместе с баянистом А.И. Нередько из соседнего, тоже казачье-украинского села Подколодновка Богучарского района.

Исключительность исполнительской традиции игры на донских (зачастую самодельных) цимбалах заключалась в том, что эта традиция передавалась в семьях от отца к сыну (иногда – к дочери).

Традиция практически утрачена, поскольку прошла мода на подобную музыку, кроме того, не осталось ни инструментов, ни мастеров-исполнителей, которые могли бы обучать желающих. Но энтузиасты ещё не перевелись (на снимке выше).

Вообще же, донские цимбалы, которые хранились в качестве семейной реликвии и на которых уже никто не мог играть, были выявлены не в одном экземпляре в ходе экспедиции Воронежской государственной академии искусств по Богучарскому району (2013 год, село Расковка и город Богучар).

Так что, бубен, пусть и примитивный, трензель, камышовые дудки и рылю «хохлацкого» варианта вы ещё можете услышать на различных культурно-массовых мероприятиях и даже на семейных торжествах донских и хопёрских казаков, но не цимбалы. А жаль…

Разумеется, всеми перечисленными выше, «особливыми» музыкальными инструментами, культурный быт донских казаков не исчерпывался. К примеру, возвращаясь из турецких походов, станичники привозили детям в подарок губные гармоники, которые именовались «музычками», «губнушками» и «губотёрками». Их продажа была и на ярмарках.

Или, вот, в печатном отчёте об экспедиции 1902-1903 годов Листопадов рассказывает о том, что на «балáх» – танцевальных вечеринках молодёжи в станицах Вёшенской и Еланской, звучали гармонь, балалайка и скрипка (гармонист и скрипач уже назывались «оркестром»). Кроме того, под них отплясывали на свадьбах и гулянках, на «беседах» (вечеринках с застольем). Правда, были и песни, которые вообще «игрались» без музыки.

С 1920-х годов гармонь на Дону, как и в других местах, вообще стала преобладать, а сейчас уже кажется, что так всегда и было.

Ныне всё чаще звучат баян и трещотка. И даже многие песни, записанные в экспедициях по «верховому» Дону и Хопру Заслуженным работником культуры РФ Валентиной Захаровой (на снимке — слева), исполняются если не «вчистую», то под гармонь, баян и трещотку. Популярен и бубен, но уже «современного производства».