Николай Гоголь: «Все казаки умеют пахать…»
Писатель имел в виду современников. Ныне есть атаманы, которые умеют тоже пахать, но на тракторе, как И.А.Пономарев (ст. Панинская СДКВ).
Это он, Игорь Алексеевич Пономарев, запечатлён за рулём своего колёсного трактора. С помощью «железного коня» и прицепного плуга он из года в год пашет огороды своим казакам, жителям посёлка Перелешинского, в котором проживает, и другим землякам по Панинскому району Воронежской области.
Совсем не чужд этого дела и сын атамана Юлиан. Более того, «не вытащить клещами из тракторной кабины двухлетнего внука Димку». В общем, казачьему роду «пахарей» нет переводу!
При этом атаман и его родные считают себя потомками первопоселенцев села Шукавка сопредельного Верхнехавского района (прежде Шукавская волость общего, Воронежского уезда Воронежской губернии). Существует интересная легенда по поводу образования этого села.
Вскоре после вступления на престол Екатерины II, запорожским казакам удалось подать прошение в руки самой императрицы. Прошение гласило: «…Слезно просим, ради имени Божия, Высочайшим Вашего Величества всещедрым материнским защищением: помиловать и до конца милосердно не оставить, дать нам земли…».
Царица не замедлила с решением этого вопроса: «Вам нужна земля? Так найдите ее! Найдете – живите, никто вам не помешает!».
И казаки отправились искать (шукать) землю. Долго ли, коротко ли шукали казаки, но, всё-таки, нашли. Это было красивое место, но, самое главное, – здесь были плодороднейшие земли. Для казаков-земледельцев это было самым важным.
Сия легенда подтверждается официальными данными: село Шукавка образовано в середине XVIII в. однодворцами, т.е. служилыми людьми, к которым относились наделённые землёй отставные государственные казаки и прочие служилые люди – стрельцы, пушкари и т.д.
Как работали в поле станичники, чем именно орали (поднимали) землю, – этот вопрос весьма заинтересовал атамана Игоря Алексеевича Пономарева. Он всерьёз занялся краеведческим исследованием на данную тему.
Атаману весьма пришлось по душе высказывание не только Николая Васильевича Гоголя (1809 – 1852), но и знаменитого российского агронома Дмитрия Потаповича Шелехова (1792 – 1854), который тоже не был лишён художественного восприятия мира и заявил на всю империю: «Плуг – сын степей!».
А пока Игорь Пономарев обращает внимание читателей сайта «Северо-Донское казачье войско» на статью известного российского исследователя старины Дмитрий ШАРКО.
Публикуем статью с незначительными сокращениями.
Николай СТАРЫХ, гл.редактор сайта «СДКВ», есаул.
«Почему казаки пахали плугом, а великороссы – сохой?»
… На протяжении многих столетий простая конструкция плуга не менялась. Вплоть до конца 19-го века не только в Малороссии, но и на Дону и Кубани царил большой и тяжёлый двухколёсный и недорогой механизм, который мог прокладывать глубокие и широкие борозды в дикой целине степей.
Малороссийский плуг выворачивал землю большими пластами, так, что поле потом перепахивали поперёк ещё раз – лёгким плугом, похожим на борону, чтобы разбить комья. Но такое поле давало лучшую всхожесть.
Для вспашки по целине в древнерусский плуг впрягали до 12 волов. По уже паханному полю – 2-4 вола. Казакам приходилось пахать по очереди, объединяя своих быков. Во время пахоты плуг сопровождали два-три работника: правящий плугом и погонщики – обыкновенно мальчики.
Великороссы пахали, в основном, сохою, она была слабее, но быстрее и требовала меньше сил, одну-две лошади. Лошадь тянула соху за оглобли, прикрепленные в верхней части орудия, а не в нижней, как у плуга. Такое расположение тяговой силы заставляло соху пахать, не углубляясь, то входя, то выскакивая из земли, перепрыгивая через корни и камни.
Великороссы жили в лесостепи и в лесу, соха на расчищенных от леса полянах была удобнее, она пахала на глубину до 12 см, а плодородный слой там около 15 см.
При глубокой вспашке плугом – около 20 см – повышается влажность в почве, что важно для юга. А также глубокая вспашка уничтожает сорняки. Поэтому плуг даёт больший урожай. К тому же, как ни странно, но пахать малороссийским плугом физически легче, чем сохой, на которую надо всё время давить руками сверху, чтобы она не выскакивала из земли. На севере плуг не нужен, а на юге соха – это признак бедности.
Древнерусский плуг две лошади не потянут, ибо он из земли не выпрыгивает, а верстает её как ковш трактора. Если плуг упрётся в корень или камень, то волы его сломают. Казаки пахали на волах (вол – это охолощенный бык).
Упираясь загривком в верхний брус ярма, а грудью в нижний, пара волов потащит груз до 2 тонн. Во время войны, например, пара волов везла столько топлива, что его хватало на полную заправку двух танков Т-34. И, по сравнению с сохой, малороссийский плуг – это как автомобиль и танк.
К тому же волом проще управлять, чем лошадью, он после кастрации становится покладистым, как корова. Не случайно в «Русской правде» Ярослава Мудрого за убийство чужого вола штраф был в два раза выше, чем за убийство коня и равнялся штрафу за редкого в те времена кота. Потому что бык добывал хлеб, а кот его охранял от грызунов.
Не военные походы, не торговля, не ремесло, а именно тяжёлый плуг создал Русь и Россию.
- В статье Никола Лескова «Сим воспрещается» описывается попытка запрета пахать малороссийским плугом. Херсонский чиновник предлагал заменить его современным, более лёгким, немецким плугом. К начальнику подошёл дед и спросил: «Немцы приезжают в Одессу зерно покупать. А где вы нам будете зерно покупать, если мы по-ихнему пахать начнём?». Начальник испугался и отступил.
Древнерусский плуг продержался аж до конца 19-го века. Плуг был не только главным сельхозинструментом, но и принимал участие в святочных обрядах. Зимою в Малороссии ряженные, впряжённые в плуг на колёсах, колядуя, пахали снег, призывая изобилие в дома селян.
Реально же на юге России начинали пахать в праздник Благовещенья – 7 апреля. Перед выходом в поле на восходе солнца ставили икону в посевное зерно и читали над нею молитву. Сделав за плугом первый круг по полю, садились завтракать хлебом, испечённым в виде креста, и обязательно один хлебец оставляли на меже. Так было у кубанских казаков. Похожие обряды проводили пахари по всей южной России.
Историк Марина Титоренко пишет: на Кубани считалось, что ранние посевы дают лучшие урожаи. Хлеб, посеянный до Пасхи, давал с десятины (1.09 гектара) от 1200 до 2400 кг, посеянный на Пасху – от 330 до 650 кг, после Пасхи – не возвращал даже затраченных семян.
Под что пахали? Под все зерновые. Особенно казаки любили сеять неприхотливое и засухоустойчивое просо. «Сажай просо, и никогда не пропадёшь». Просо давало на один посеянный килограмм до 100 килограмм урожая. Даже в неблагоприятные годы урожайность была 1 000 и более кг с десятины. Урожайность озимой пшеницы в хорошие годы составляла около 800 кг с десятины, яровой – более 3 000, гречихи – до 1 800 кг.
Когда хлеб созревал, его срезали серпами. Связывали в снопы и складывали в кучки колосьями вверх, сушили 10-15 дней. Потом зерно обмолачивали цепами, катком, гарманом (прогоняли по разостланному хлебу скот). Обмолоченное зерно могло храниться от 8 до 20 лет в амбаре, сухой земляной яме или на горище, то есть на чердаке. В урожайные годы, когда не справлялись сами, казаки нанимали поденных рабочих из российских губерний и горцев.
- С традицией пахать на волах связана и трагедия коллективизации. После того, как крестьян начали сгонять в колхозы, обобществляя и волов, крестьяне стали их резать на мясо, это было выгодней. Но в новом сезоне оказалось, что пахать не на ком. Не посеяли – не пожали. И, таким образом, на части чернозёмных территорий случился голод. А вот на бедных великорусских суглинках при тех же погодных условиях голода не было, ибо там пахали на лошадях, а русские лошадей не едят…
Дмитрий ШАРКО.
© Copyright, 2020.
Свидетельство о публикации №120050406209.
