«А на Дону, на Троицу, себе куму я выбрала…»
В 1995 году воронежский фольклорный ансамбль «Данкори» предпринял попытку возрождения Троицкого обряда кумления девушек, который был «списан» Великой Отечественной войной.
Этот необычный обряд в Верхнем Мамоне (ныне это центр Верхнемамонского района Воронежской области) существовал издавна. Ведь село было основано около 1702 года как застава Острогожского казачьего полка.
Рассказывает профессор Воронежского государственного института искусств, кандидат искусствоведения, Заслуженный деятель искусств РФ Галина Яковлевна СЫСОЕВА (на снимке – справа):
– Первопоселенцы пришли сюда из разных мест, среди них были и вольные казаки, беглые крестьяне.
Растянувшееся вдоль Дона на несколько километров село и ныне делится на несколько околотков, каждый из которых когда-то заселили выходцы из одного места.
Например, Данковку образовали поселенцы из города Данков Рязанской области. И вот здесь-то в прошлом веке сформировался самобытный ансамбль под руководством известного воронежского собирателя песен Петра Антоновича Макиенко. Фольклорный коллектив был назван соответствующим образом: «Данкори».
Благодаря тому, что в 1995 году участницы ансамбля, основываясь на рассказах односельчан и собственных воспоминаниях, предприняли попытку возрождения Троицкого обряда кумления девушек, мы о нём и знаем.
***
Троицу праздновали три дня (воскресенье, понедельник и вторник), но главным в народе считали первый день.
Утром в воскресенье все жители шли на праздничное богослужение в храм. Девушки стояли на службе в венках из травы. Их плели, в основном, из пырея, добавляя полевые цветы, которые успевали распуститься к Троице. Главную троицкую траву – зóрю или любисту – из-за острого запаха в венки не вплетали, а держали в руках.
После службы девушки уединялись, группами шли в лес или в сад, чтобы совершить обряд кумления. В нём участвовали девицы, начиная с 12–13 лет и до замужества.
Они плели специальный венок большого размера, вешали его на ветку дерева. Парами трижды подходили к венку и через него целовались, что и означало покумиться.
Вообще-то, о том, кто с кем будет кумиться на Троицу, девушки договаривались заранее. Но «отсчёт» кумовства шёл именно с праздника Троицы.
Обычая обмениваться подарками при кумлении в селе не существовало.
С момента совершения обряда, которому придавали значение клятвы в дружбе и взаимопомощи, подруги называли друг друга кумами, почитая этот союз в течение всей жизни. Считалось большим грехом обидеть куму или отказать ей в просьбе.
Обрядовые действия сопровождались песней «Весёлая беседушка».
Да весёлая беседушка, где батюшка пьёт.
Он пьёт – не пьёт, родимый мой, за мной, младой, шлёт.
А я, млада-младёшенька, замешкалася,
За гусями, за утями, да за журушкою.
Да как журушка по бережку похаживая,
На тот бережок поглядывая.
На том берегу, бережочику – да четыре двора.
Во тех дворах, во двориках – четыре кумы.
Вы, кумушки, голубушки, сестрицы мои.
Вы кумитеся, любитеся, любите меня.
Пойдёте вы во зелен сад – возьмите меня.
Сорвёте вы по цветику – сорвите и мне.
Совьёте вы по венчику – совейте и мне.
Пустите венки поверх воды – пустите и мой.
У всех венки поверх воды, а мой – потонул,
У всех мужья с войны пришли, а мой – не пришёл.
Отметим, что эта песня во многих селах Воронежской области (в том числе в селах Верхнемамонского района) использовалась и в другом обряде: она исполнялась на свадебном пиру, но с неполным текстом, а только до слов: «На том бережку четыре двора».
После кумления девушки шли к Дону. По дороге они могли петь любые песни, в том числе хороводные (например, «Пошли девки в лес по ягоды гулять»). Придя на берег Дона, обязательно пели протяжную «Батюшка наш Дон». Сняв с головы венки, девушки бросали их в воду – пускали по реке. Считалось плохой приметой, если венок потонул или его прибило к берегу, поэтому иногда с венками заплывали на стремнину и пускали по воде уже там.
В соседних сёлах собраны дополнительные сведения об обряде.
Например, в казачьем селе Осетровка, расположенном в 3 км от Верхнего Мамона на другом берегу Дона, кумились не через венок, а через рушник, концы которого связывали. Здесь же было принято наряжать девушку-сироту рушниками, ей на голову надевали решето, поверх него венок и под руки вели к Дону купаться с песней «Троица ты, Троица широкая, мурава, мурава ты зеленая». Затем также с песней шли назад в лес.
Похожие сведения были зафиксированы и в других казачьих сёлах Верхнемамонского района – в Ольховатке и Гороховке.
Обязательным элементом обряда была совместная трапеза покумившихся девушек, которую устраивали в лесу, под деревом, на котором висел большой венок.
Главным обрядовым блюдом считалась яичница – её жарили на костре, используя яйца и сковородку, принесенные из дома. Но нередко обрядовую трапезу накрывали во дворе дома одной из девушек, а яичницу готовила и выносила её мать.
Последний раз обряд кумления в Верхнем Мамоне совершался ещё до войны 1941–1945 годов. В послевоенное время песня «Весёлая беседушка» потеряла связь с обрядом и стала исполняться как неприуроченная лирическая песня, в которой особую актуальность приобрели заключительные слова текста: «У всех мужья с войны пришли, а мой – не пришёл».
В настоящее время участники верхнемамонского фольклорного ансамбля ничего не знают о Троицком обряде кумления и не поют песню «Весёлая беседушка». Однако по-прежнему в каждом доме, где есть молодые девушки, на Троицу матери жарят им яичницу.
